ну как в этой варварской стране и остатних мнихов со свету сживут, и он один одинешенек останется. Епархии все позакрываются, и станет он митрополитом, совсем без прихода. Сан конечно дело хорошее, но толку от того сана, коль паствы не будет. К тому же, одним саном сыт не будешь, а в Константинополе от него еще ждут, не дождутся, когда же в патриарший кошелек, золотой дождь из Руси прольется.
— Судя по всему, такой подход есть дело богоугодное. — Нехотя кивнул головой, соглашаясь с предложением князя митрополит.
— Вот и ладушки. — Улыбнулся ему довольный Владимир, и тут же повелел отроков смышленых побыстрее по Киеву собрать. Люди, правда, не сразу поняли, для чего князю столько детей понадобилось. Бабы, так те сразу в плач ударились, но вскоре поняв, что никуда их детушек увозить не собираются, а просто премудростям учить собираются, сразу успокоились. Уж не знаю, насколько Владимир прозорлив был, но этим шагом, он заложил фундамент становления национальной, Русской Православной Церкви. Правда за саном, приходилось вначале все же в Константинополь с поклоном являться, но в скором времени и эта надобность отпала. Ну а тем временем разговор между митрополитом и князем продолжался.
— Давай все же к разговору о разбойниках вернемся. — Предложил хмуро Владимиру Михаил. — Я, конечно, разделяю твою озабоченность по этому вопросу, но и ты пойми, зло само по себе не успокоится, а по сему, должно быть строго наказано. Я не призываю тебя разбойников жизни лишать. Просто прикажи своим воеводам от них дороги очистить, а там, все в руках божьих, и он сам каждому суд учинит, и не будет от этого на тебе никакого греха.
— Ну, коль ты в этом так уверен. — Кивнул головой Владимир. — Пусть будет, как ты говоришь. Не мне, слуге смиренному, с божьей волей спорить.
Окрыленный удачным ходом переговоров, митрополит решил и наказ императора князю огласить, а именно, попросить Владимира, чтобы он с ним своей дружиной поделился.
— У церкви нашей, не счесть числа врагов по всему свету. И Император наш, дай бог ему здоровье, живота своего не жалея бьется за веру истинную, изо всех своих сил. Но сильны враги и много их, а нынче в войсках наших, большой недобор. Вот император к тебе, как к родственнику, и брату по вере, с просьбой о помощи обращается. Воины значит, для праведного дела нужны, чтобы недокомплект заполнить. Что ты на это скажешь? Что мне императору ответить?
— Можешь передать Василию, что войска я ему сыскать помогу. Только тут одна загвоздка имеется.
— Это какая такая загвоздка? — Насторожился митрополит.
— Видишь ли, в чем дело, не все те воины могут быть нам братьями по вере. А предводитель их, так не просто язычник ярый, но и род свой ведет, от одного из наших прошлых богов. Да к тому же я сейчас в средствах стеснен, и никак оказать помощь в их снаряжении не смогу.
— Ну, это не беда. — Облегченно выдохнул Михаил. — Снаряжение и оплату Василий на себя возьмет, а то, что язычники, так нам не впервой вместе с ними за свет истинной веры биться, и многие, после тех битв, истинного бога познают, и истово потом покланяются. — После чего откланялся, и довольный к себе отправился. Чтобы побыстрее в Константинополь гонца, с добрыми вестями снарядить.
Владимир же, оставшись один, подпер щеку рукой и крепко призадумался. Дело в том, что он уже давно глаз на княжество Тмутараканское положил, но там правил, еще при его отце на стол севший, славный воин, Сила Яринович. Да к тому же неплохо правил, люди в нем души не чаяли, хоть у него и нрав неугомонный. Жизнь в княжестве была не легкой, так как, вокруг полным-полно враждебных племен, да народов проживало. А с такими соседями, о спокойной жизни, можно было только мечтать, но гордая вольница не унывала, а не редко тех самых соседей сама задирала. Ну, а уж когда на княжий стол Сила сел, соседние народы, не смотря на свою воинственность, очень загрустили, и в скором времени, ни то, что смотреть в сторону Тмутаракани не решались, дышать боялись, чтобы значит, Сила такие вздохи, за акт агрессии не признал. От такого поведения соседей, сам Сила Яринович, вскоре сильно заскучал. Сидеть, просто так на княжеском столе, и ни с кем силушкой богатырской не померяться, было скучно. Поэтому, как только Владимир заикнулся ему, о походах дальних, да о битвах с врагами неведомыми, князь долго не думал. Прихватив с собой своего сына Ярилко, который нравом весь в отца пошел, да собрав охотников. Сила в предвкушении приключений, не мешкая ни минуты, направился в Киев, особо даже не озадачиваясь, что после его ухода с княжеством будет. Ну, а оттуда, получив сопровождающего, в Константинополь, где его с нетерпением, потирая руки, ожидал император Василий. Как говорится, это был тот редкий случай, когда все сговорившиеся стороны были довольны. Владимир, получал возможность, кого-нибудь из своих сыновей на освободившееся место пристроить, Василий довольно сильную и воинственную дружину, а Сила, возможность мир посмотреть, да своим топором, вволю помахать, показывая всем свою силушку богатырскую. К слову сказать, Василий в Русской дружине, поначалу души не чаял, а его летописцы, наперебой им хвалебные речи расписывали, вознося их подвиги до небес. Естественно, по закону подлости, такое положение вещей долго длиться не могло. И вот однажды, решил император в гости к Армянскому царю заехать, чтобы обговорить с ним значит, совместные действия против других народов, что в Азии проживали. Да на свою беду, Силу с дружиной с собой поволок, а там наши ребята, с Грузинами, из-за охапки сена повздорили, да так крепко, что дело до мечей дошло. Пока нашу дружину успокоили, они не только Грузинам, но и всем, кто под руку попался, накостыляли. Да так сильно, что Армянский царь уперся, и ни за что не хотел с Василием, в какой угодно поход идти, пока наши ребята, в его войске находятся. Так что, повздыхав печально, пришлось императору, Силу с дружиной домой отправлять. На пути домой, Сила Яринович, вдруг ни с того, ни сего, сильно расхворался, да и скоропостижно помер. Грех наговаривать, но думается мне, что тут дело не обошлось без византийцев, уж больно на их методы похоже, да, и боялись они Силу не меньше, чем любили, но как говорится, не пойман, не вор. Ярилко, сын Силы, в Тмутаракань вернулся, где к этому времени сын Владимира, Мстислав, князем сидел, но оспаривать стол не стал,
